Строительный ликбез: Архитектура эсперанто
Конструктор Дмитрий Гажевский обосновал, что, используя обычный материал и сложившиеся языки, можно создавать необычную архитектуру.
Современная архитектура,подражающая национальному жилью, появилась на Западе в 70-х годах XX века на волне возвращения к гуманистическим ценностям и была названа стилем вернакуляр. Для Рф вернакуляр — это изба с современным местом снутри сруба. Дом, построенный Дмитрием Гажевским, вернакуляром не является, так как точных ассоциаций с избой в нем нет. Он — не российский, не финский, не шведский, не японский. Понемногу взято отовсюду. Это типичный строительный эсперанто, вернакуляр эры глобализма, когда национальные различия в архитектуре потихоньку исчезают. От российской избы тут готовый сруб со скатной крышей и 2-мя световыми фонарями. От японского дома — медитативное складывание графичных древесных поверхностей из палочек, планок и брусков. От скандинавского — облицовка части стенок белеными сосновыми досками и камин в центре огромного места столовой-кухни. Но все эти национальные черты сглажены, стерты, переварены. Стенки сруба одеты с обеих сторон различной древесной облицовкой, так что даже намека на бревна не осталось. Япония видна на черном фасаде, но неочевидна в интерьере, где преобладают светлая сосна и рыжеватая лиственница. Единственное, что докладывает этому дому обычный вернакулярный нрав, — это сосредоточенная работа с местным материалом — в этом случае деревом. Такое воспоминание, что конструктору доставляет наслаждение следить, как соединяются меж собой различные планочки и реечки, какие они образуют узоры, решетки и структуры, как горизонтальные реечки стыкуются с вертикальными, как многочисленны и многообразны эти соединения. Два года вспять на выставке Экспо в Ганновере всемирно узнаваемый швейцарский конструктор Питер Цумтор представил конструкцию из древесных брусков. Она показывала, что изначальный смысл архитектуры сводится к соединению 2-ух кирпичиков тем либо другим образом и к созерцанию этого соединения. Что-то схожее происходит в доме Гажевского. Конструктор заворожен ритмичным складыванием поверхностей, как нанизыванием бус. Кое-где ритм более маленький — в облицовке, в перегородках, кое-где он крупнее — в стеллажах и лестницах. Но принцип погруженности в медленный ритм всюду схож. Конкретно этим замечателен и необычен этот дом.
Внутреннее место дома — современное, комфортное, без особенных строительных дерзостей. В доме три уровня. На нижнем этаже — парадные комнаты: гостиная, столовая и прихожая. Соединенные большенными просветами, они выстраиваются в анфиладу. В подвале уместились ванная, санузел, бойлерная, тренажерный зал, комната отдыха. На втором этаже, как обычно, расположены кабинет, три спальни, санузел. Над санузлом — антресольный этаж — типичные полати для гостей, если их окажется сильно много.
Статья о доме и ремонте нравится: Кунаковский, Караулов, Набалкин, Зёмин, Явлюхин.
Современная архитектура,подражающая национальному жилью, появилась на Западе в 70-х годах XX века на волне возвращения к гуманистическим ценностям и была названа стилем вернакуляр. Для Рф вернакуляр — это изба с современным местом снутри сруба. Дом, построенный Дмитрием Гажевским, вернакуляром не является, так как точных ассоциаций с избой в нем нет. Он — не российский, не финский, не шведский, не японский. Понемногу взято отовсюду. Это типичный строительный эсперанто, вернакуляр эры глобализма, когда национальные различия в архитектуре потихоньку исчезают. От российской избы тут готовый сруб со скатной крышей и 2-мя световыми фонарями. От японского дома — медитативное складывание графичных древесных поверхностей из палочек, планок и брусков. От скандинавского — облицовка части стенок белеными сосновыми досками и камин в центре огромного места столовой-кухни. Но все эти национальные черты сглажены, стерты, переварены. Стенки сруба одеты с обеих сторон различной древесной облицовкой, так что даже намека на бревна не осталось. Япония видна на черном фасаде, но неочевидна в интерьере, где преобладают светлая сосна и рыжеватая лиственница. Единственное, что докладывает этому дому обычный вернакулярный нрав, — это сосредоточенная работа с местным материалом — в этом случае деревом. Такое воспоминание, что конструктору доставляет наслаждение следить, как соединяются меж собой различные планочки и реечки, какие они образуют узоры, решетки и структуры, как горизонтальные реечки стыкуются с вертикальными, как многочисленны и многообразны эти соединения. Два года вспять на выставке Экспо в Ганновере всемирно узнаваемый швейцарский конструктор Питер Цумтор представил конструкцию из древесных брусков. Она показывала, что изначальный смысл архитектуры сводится к соединению 2-ух кирпичиков тем либо другим образом и к созерцанию этого соединения. Что-то схожее происходит в доме Гажевского. Конструктор заворожен ритмичным складыванием поверхностей, как нанизыванием бус. Кое-где ритм более маленький — в облицовке, в перегородках, кое-где он крупнее — в стеллажах и лестницах. Но принцип погруженности в медленный ритм всюду схож. Конкретно этим замечателен и необычен этот дом.
Внутреннее место дома — современное, комфортное, без особенных строительных дерзостей. В доме три уровня. На нижнем этаже — парадные комнаты: гостиная, столовая и прихожая. Соединенные большенными просветами, они выстраиваются в анфиладу. В подвале уместились ванная, санузел, бойлерная, тренажерный зал, комната отдыха. На втором этаже, как обычно, расположены кабинет, три спальни, санузел. Над санузлом — антресольный этаж — типичные полати для гостей, если их окажется сильно много.
Статья о доме и ремонте нравится: Кунаковский, Караулов, Набалкин, Зёмин, Явлюхин.